Жизнь удалась. Не знаю только, чья. (c) Nereis
Мама-мама-мамочка...
Ну почему, почему я не могу с тобой разговаривать? Почему я могу спокойно разговаривать с кем угодно, с почти-незнакомыми, и внимательно выслушивать их, с искренним абсолютно интеерсом, сколько бы они не рассказывали о своих горестях-радостях - а тебя мне слушать тяжело и минуту? Ведь ты же интересеные вещи рассказываешь иногда, как сегодня, например. И мне должно быть важно и интересно то, что важно и интеерсно тебе - ты же моя мама, в конце концов. А мне единственно хочется - убежать к себе в комнату, запереться и читать-писать-разговаривать с кем угодно, лишь бы не с тобой.
Что такого нужно было сделать, чтобы я на один звук твоего голоса реагировала сначала отторжением, а потом уже вникала в то, что ты говоришь? Неужели достаточно просто засыпать меня мелкими замечаниями, перебивать мои рассказы комментариями на бытовые темы, каждые пятнадцать минут звать к телевизору посмотреть "интересное", напоминать об ошибках, сделанных месяцы назад и не поддающихся исправлению?
Я раньше думала, что это моя натура такая, сволочная. Но сейчас, прожив столько времени с другими людьми и ни разу - ни разу! - не почувствовав раздражения, я начинаю сомневаться: а я ли виновата?
Умный человек, образованный, разносторонний. К ней люди за советами приходят, и по работе, и по жизни. Ее ученики помнят до сих пор, двадцать лет спустя. О ней все отзываются как о замечательном человеке. И только я ...
Хочется собрать вещи и уехать. Но в пределах города - некуда, а за пределы... Чертовы мои задвиги, привязки к социальным нормам, которые и не нормы вовсе. Чертова моя-чужая рациональность. "Срываться с места в никуда - нельзя. Надо потерпеть, подготовить все..." Но сколько нервов уйдет! Живи я одна - спокойно бы доучилась, выдержала и год, и три. А сейчас одного хочется - подальше отсюда. Вот сейчас сижу и думаю бросить все нафиг и уехать-таки. Умом понимаю, что это неразумно, но ведь по три раза на дню чуть ли не до истерики...
Когда в пятницу позвонила с вокзала домой, и трубку не брали - в одиннадцать вечера! - чуть с ума не сошла. Боялась, что Черть не передала, что приеду днем позже, и что-то случилось. Оказалось - просто телефон барахлит. Так радовалась...
А часом позже готова была опять головой об стенку биться, лишь бы не слушать. Привычка мерять все своей меркой: если при мне человек ошибется - постараюсь аккуратно подсказать, незаметно исправить, но никогда не буду тыкать в нее носом. Если человек сам заметил и огорчился - тем более, скажу "ничего страшного". И от матушки почему-то жду того же. А вместо этого...
- Ты мне книжки не купила?
- Извини, пожалуйста, я забыла список, а телефон не работал, я не смогла купить.
- (через полчаса) Вот, завтра придется по двойной цене покупать.
- (через час) А вот в той книжке, от которой ты мне вторую часть не купила...
- (на следующий день) Купила сегодня книжки по двойной цене...
Совсем каррентное, пока писала это - входит, обвинительным тоном:
- Вот ты не смотришь про трагедию... А ты можешь помочь?
Оборачиваюсь, не понимаю.
- Вот я могу первую помощь оказывать. Я пятого числа мальчика спасла, он косточкой подавился. Я три раза эпилептикам помогала при приступе. А ты можешь первую помощь оказать?
Не могу, и она это знает. Но от ее тона мне хочется только одного - послать далеко и ее, и первую помощь. Нельзя, нельзя, нельзя...
Да, нужно не обращать внимания. Да, нужно игнорировать. Но не моуг я игнорировать собственную мать! Мне мои дурацкие морально-социальные заморочки не позволяют.
А она сейчас на больничном. Сидит дома целыми днями. И у меня, как назло, дома дела... Надо срочно найти работу и снять квартиру. Но это же, помимо прочего, будет страшная обида - зачем мне квартира, если своя трехкомнатная? Не объяснить...
И ведь при всем при том - я люблю ее. Но предпочла бы любить на расстоянии, как ни жестоко и мерзко это звучит.
Ну почему, почему я не могу с тобой разговаривать? Почему я могу спокойно разговаривать с кем угодно, с почти-незнакомыми, и внимательно выслушивать их, с искренним абсолютно интеерсом, сколько бы они не рассказывали о своих горестях-радостях - а тебя мне слушать тяжело и минуту? Ведь ты же интересеные вещи рассказываешь иногда, как сегодня, например. И мне должно быть важно и интересно то, что важно и интеерсно тебе - ты же моя мама, в конце концов. А мне единственно хочется - убежать к себе в комнату, запереться и читать-писать-разговаривать с кем угодно, лишь бы не с тобой.
Что такого нужно было сделать, чтобы я на один звук твоего голоса реагировала сначала отторжением, а потом уже вникала в то, что ты говоришь? Неужели достаточно просто засыпать меня мелкими замечаниями, перебивать мои рассказы комментариями на бытовые темы, каждые пятнадцать минут звать к телевизору посмотреть "интересное", напоминать об ошибках, сделанных месяцы назад и не поддающихся исправлению?
Я раньше думала, что это моя натура такая, сволочная. Но сейчас, прожив столько времени с другими людьми и ни разу - ни разу! - не почувствовав раздражения, я начинаю сомневаться: а я ли виновата?
Умный человек, образованный, разносторонний. К ней люди за советами приходят, и по работе, и по жизни. Ее ученики помнят до сих пор, двадцать лет спустя. О ней все отзываются как о замечательном человеке. И только я ...
Хочется собрать вещи и уехать. Но в пределах города - некуда, а за пределы... Чертовы мои задвиги, привязки к социальным нормам, которые и не нормы вовсе. Чертова моя-чужая рациональность. "Срываться с места в никуда - нельзя. Надо потерпеть, подготовить все..." Но сколько нервов уйдет! Живи я одна - спокойно бы доучилась, выдержала и год, и три. А сейчас одного хочется - подальше отсюда. Вот сейчас сижу и думаю бросить все нафиг и уехать-таки. Умом понимаю, что это неразумно, но ведь по три раза на дню чуть ли не до истерики...
Когда в пятницу позвонила с вокзала домой, и трубку не брали - в одиннадцать вечера! - чуть с ума не сошла. Боялась, что Черть не передала, что приеду днем позже, и что-то случилось. Оказалось - просто телефон барахлит. Так радовалась...
А часом позже готова была опять головой об стенку биться, лишь бы не слушать. Привычка мерять все своей меркой: если при мне человек ошибется - постараюсь аккуратно подсказать, незаметно исправить, но никогда не буду тыкать в нее носом. Если человек сам заметил и огорчился - тем более, скажу "ничего страшного". И от матушки почему-то жду того же. А вместо этого...
- Ты мне книжки не купила?
- Извини, пожалуйста, я забыла список, а телефон не работал, я не смогла купить.
- (через полчаса) Вот, завтра придется по двойной цене покупать.
- (через час) А вот в той книжке, от которой ты мне вторую часть не купила...
- (на следующий день) Купила сегодня книжки по двойной цене...
Совсем каррентное, пока писала это - входит, обвинительным тоном:
- Вот ты не смотришь про трагедию... А ты можешь помочь?
Оборачиваюсь, не понимаю.
- Вот я могу первую помощь оказывать. Я пятого числа мальчика спасла, он косточкой подавился. Я три раза эпилептикам помогала при приступе. А ты можешь первую помощь оказать?
Не могу, и она это знает. Но от ее тона мне хочется только одного - послать далеко и ее, и первую помощь. Нельзя, нельзя, нельзя...
Да, нужно не обращать внимания. Да, нужно игнорировать. Но не моуг я игнорировать собственную мать! Мне мои дурацкие морально-социальные заморочки не позволяют.
А она сейчас на больничном. Сидит дома целыми днями. И у меня, как назло, дома дела... Надо срочно найти работу и снять квартиру. Но это же, помимо прочего, будет страшная обида - зачем мне квартира, если своя трехкомнатная? Не объяснить...
И ведь при всем при том - я люблю ее. Но предпочла бы любить на расстоянии, как ни жестоко и мерзко это звучит.
Но тем не менее каждый раз срываюсь. Глупо так.
Уезжать нужно...
Я с предками не ссорюсь только потому, что, если я дома, то стараюсь из комнаты особенно не высовываться. Да и проще мне - их все-таки двое, им и без меня есть с кем поговорить.
А выход, наверное, действиетельно только один - съезжать. А до тех пор - терпеть, скрепя зубами. Но уж во всяком случае, не есть себя поедом...
Я уеду в Москву. Но для этого надо, если разумно, перетерпеть еще учебный год. А если неразумно, то собрать сумку и уехать завтра.
Хме. То ли мы похожи, то ли мамы, то ли у всех так.
В точности то, что со мной. Как же хочется на расстоянии!...
Сплошная каша в голове (
В самом деле - время уходить, видимо, наступает всегда.
Почти то же самое временами... только у меня и мама, и папа. Папа понимает чаще. С мамой - иногда говорим буквально на разных языках...
А ты можешь первую помощь оказать?
Было-было. У меня ещё плюс диктат - как себя вести (периодически), что писать (!), с кем общаться/не общаться, как, что, где... иногда - терпимо, иногда - тяжело до невозможности.
Я в начале года с горя пыталась даже выбить комнату в общежитии - только с питерской пропиской, конечно же, не дали.
Выхода особого нет. Единственное, что можно посоветовать - терпеть. Не отвечать на провокации, говорить "да", когда от тебя ждут положительной реакции, и "нет", когда ждут отрицательной. Не то чтобы это сильно спасло положение - но хотя бы внешне срывов и взаимных неладностей будет меньше.
Держись, Оль. Сочувствую тебе искренне.